Аналитик Георгий Остапкович: Экономика уже дышит, а стройка лежит на боку - «Строим Город»

Глава авторитетного аналитического центра рассказал о ключевых проблемах стройкомплекса и дал прогноз на 2017 год

На вопросы журнала «Строительство.RU» отвечает директор Центра конъюнктурных исследований Института статистических исследований и экономики знаний (ЦКИ ИСИЭЗ) НИУ «Высшая школа экономики» Георгий ОСТАПКОВИЧ.

— Георгий Владимирович, наше прошлогоднее итоговое интервью вызвало большой интерес и стало одним из самых читаемых материалов на рубеже 2015—2016 годов. Что изменилось за год? Как отечественный стройкомплекс чувствовал себя в минувшем году, каковы основные тенденции?

— К сожалению, особых успехов у строительного сектора нет. Стройкомплекс развивался по стагнационно-рецессионному сценарию.

Если сравнивать сферу строительства с другими базовыми отраслями экономики, то можно констатировать, что строительство показало самые негативные результаты. Причем это не мое мнение — так считают сами строители, представляющие 6,5 тыс. строительных компаний из 82 регионов России, от Калининграда до Владивостока. А поскольку данные предпринимательские опросы в ежеквартальном режиме проводит Росстат, то выборка вполне репрезентативная.

Так вот, сами руководители строительных организаций говорят, что по таким основным операционным показателям, как производство, спрос, численность занятых, финансовое положение и др., отрасль находится в относительном кризисе.

— Иными словами, стройка сегодня — самая проблемная базовая отрасль российской экономики?

— Да, именно так. Лидерами антирейтинга российской экономики сейчас являются строительство и розничная торговля, при этом ритейлеры показывает чуть лучшие результаты, чем подрядчики.

Мы с вами уже говорили о том, что в промышленности можно работать на склад и ждать полгода-год, прежде чем то или иное предприятие реализует свой продукт. Строители же не могут построить объект и дожидаться лучших времен: у них просто нет для этого финансовых возможностей, не получится полностью перекредитоваться. Поэтому им требуется или долевое участие населения, или быстрая продажа.

Добавьте к этому тот факт, что другие отрасли (например, та же промышленность), имеют помимо внутреннего и внешний спрос и могут работать в том числе на экспорт. А у строителей такого рычага практически нет.

— Как известно, у стройки три основных инвестора: государство, корпоративный сектор и население. И у всей этой троицы сейчас большие проблемы…

— Возьмем государство. Оно  испытывает бюджетные проблемы: в 2016 году дефицит госбюджета достиг почти 4%. И первое, что делают государство и корпоративный сектор в условиях кризиса, — сокращают численность занятых, выходят из новых строительных проектов и замораживают уже начатые.

Что касается населения, то у наших сограждан уже более двух лет ежемесячно падают реальные располагаемые денежные доходы. Поэтому все товары длительного пользования, включая покупку жилья, большинство из них переносят в отложенный спрос, сосредоточившись на жизненно необходимых затратах. При этом домашние хозяйства перешли на избирательно-сберегательную модель, увеличивая сбережения с целью минимизировать возможные социальные потери в случае продолжения кризиса.

— Вы сами говорили, что строительство последним входит в кризис и последним из него выходит… 

— Да, и готов это повторить. Когда экономика уже входила в кризис, в строительстве еще продолжалось финансирование, поскольку были оформлены все взаимоотношения с заказчиками, подрядчиками. И останавливали строители процесс  уже позже.

И выходят из кризиса строители, действительно, самыми последними. Главная проблема здесь — спрос. Например, сейчас статистика показывает явные признаки выхода экономики из фазы рецессии, а вот стройка, увы, пока лежит на боку — именно в силу специфики этой отрасли и ее высокой зависимости от спроса на свои услуги и платежеспособности заказчика.

— Можете назвать цифры по динамике строительно-монтажных работ? Насколько они упали за год?

— Ежемесячный спад объемов работ, выполненных по виду деятельности «Строительство», по данным Росстата, колебался в диапазоне от 89,5% в июне до 99,2% в октябре 2016 года. Это очень много.

Но, слава богу, в четвертом квартале 2016 года стройка немножко оттолкнулась от дна — здесь цифра поменьше, а в ноябре 2016 года по сравнению с соответствующим периодом предыдущего года даже зафиксирован рост — 101,4%.

— Ну, четвертый квартал — это особый период, когда в строительных компаниях закрывается финансирование…

— Действительно, в это время идет, как правило, основная сдача объектов, заказчики и подрядчики закрывают годовые этапы. Поэтому в четвертом квартале всегда наблюдается некий подъем, который носит сезонный характер.

— А что происходит с финансированием, Георгий Владимирович? В прошлый раз Вы обозначили интересную тенденцию: в то время как основные операционные показатели деятельности строительства — объемы строительно-монтажных работ, заказов и пр. — падают, прибыль при этом снижается значительно медленнее. А какая картина наблюдалась в 2016 году?

— Прибыль по-прежнему не только не снижается, но на многих объектах даже растет. Здесь все дело в квазимонополизме и отсутствии развитой конкуренции. Крупные застройщики диктуют цены. Хотя и тут куда уже сбрасывать… В  жилищном строительстве сегодня налицо такой демпинг, граничащий с отрицательной рентабельностью, что дальше просто некуда.

Впрочем, в четвертом квартале в основных мегаполисах и городах-миллионниках снижение цен приостановилось. В частности, в Москве уже не наблюдается резкого спада.

В крупных городах живет больше всего людей с относительно высокими доходами. И эти люди все-таки могут позволить, с учетом действующей пока программы госсубсидирования ипотеки, купить жилье. Ведь неизвестно, будет ли такая программа продлена после марта.

— Какова Ваша оценка этой программы?

— Объем выдачи ипотечных кредитов увеличивается, люди берут ипотеку. Но все равно средняя ставка по ипотечным кредитам в России очень высока — порядка 12,5%. Такую ипотеку может позволить себе лишь высокодоходное и верхушка среднедоходного населения.

Но, в принципе, процесс идет. Тут есть один положительный аспект. Сейчас заметна явная тенденция к снижению уровня инфляции. Все-таки Центробанк выполняет свои задачи по таргетированию инфляции, и если в конце 2017 года ЦБ РФ выведет ее на таргет в 4%, о чем неоднократно заявляла Эльвира Набиуллина, то волей-неволей ставки кредитования, — причем не только ипотечного, но и производственных, а также потребительских кредитов, — будут снижаться.

Ведь фактически реальная банковская ставка — это ключевая ставка ЦБ РФ  плюс 3,5—4%. Так что, если инфляция составит 4%, то ключевая ставка опустится до 7,5—8%. В этих условиях ставки по ипотеке начнут снижаться даже без участия государства, и есть надежда на то, что ситуация со строительством начнет исправляться.

— Ожидаете ли Вы в 2017 году общего экономического роста?

— Напомню, что у нас семь кварталов подряд наблюдался поквартальный спад ВВП по отношению к аналогичным периодам прошлого года. А вот по итогам IV квартала прошлого года будет ноль или даже небольшой плюс. Впрочем, год все равно провалится по ВВП — где-то на 0,5%.

А вот в 2017 году мы ожидаем небольшого роста, в пределах чуть более 1%. Но все-таки я считаю это не ростом, а чистой стагнацией, поскольку это значение ниже среднемирового уровня. Это значит, что мы будем продолжать терять свою долю в общем объеме мировой экономики и смещаться все дальше вниз.

Если сейчас, по оценкам Всемирного банка, по номинальному ВВП Россия находится где-то на 14-м месте, то постепенно мы можем опуститься в конец второго десятка.

— А как же рост цен на нефть в результате сокращения ее добычи, о чем наконец-то договорились основные нефтедобывающие страны?

— Я считаю, что все это телодвижения с ОПЕК — не более чем словесные интервенции, и все эти договоренности накроются, грубо говоря, медным тазом уже в первом полугодии 2017 года: или Иран с них соскочит, или какой-нибудь Габон с Анголой, входящие в ОПЕК, забарахлят, а другие страны в знак протеста выйдут из договоренностей. В экономической истории мы все это не раз проходили…

И, кстати, реально никто ничего не будет снижать. Ведь соглашение подписано исходя из максимальных объемов производства в России и Саудовской Аравии (в октябре-ноябре 2016 года). Так что все эти сокращения на 300 тыс. тонн — капля в море. В 2016 году Россия установила рекорд по добыче нефти, достигнув самого высокого показателя за весь постсоветский период.

Но ситуация в экономике все равно тяжелая. И здесь дело даже не столько в нефтянке, сколько в структурных, управленческих, институциональных проблемах и плохом предпринимательском климате.

— И далеко не в антироссийских санкциях…

— Главная проблема, возникшая в результате введения санкций, это практическое отсутствие доступа к дешевым западным кредитам. Оказалось, что ЦБ не может обеспечить нашу экономику необходимым ей объемом денег…

— …поэтому сейчас звучат предложения вбрасывать в экономику по полтора триллиона, подкрашивать деньги, выделяемые на главные проекты, как в частности предлагает Сергей Глазьев. Что скажете?

— Ерунда все это. Такие шаги сразу же приведут к разгону инфляции, при этом часть денег по дороге пропадет непонятно куда, другая часть денег поменяет юрисдикцию и уйдет в другие страны, а еще одна часть тут же будет конвертирована в валюту. До самих предпринимателей дойдет процентов 60—70, не больше.

В общем, первые девять месяцев-год лампочки будут светить сильнее, и даже возникнет иллюзия расширения экономики. Все организаторы данного маневра получат ордена и медали, что-то будет работать. А потом предприятия и организации, которые взяли длинные кредиты под продолжительный инвестиционный цикл (те же строители, например), столкнутся с тем, что из-за выросшей инфляции у них просто не хватит денег на завершение проекта, и в итоге они вынуждены будут остановить инвестирование.

А что значит остановить цикл на каком-то этапе? Это банкротство и финансовое истощение предприятия. В результате, когда пройдет всплеск первоначальной активности, то есть где-то через полтора-два года, ситуация будет даже хуже стартовой.

— Печально. Давайте теперь обратимся к проблемам стройиндустрии. Вследствие общих проблем стройкомплекса у производителей стройматериалов в 2016 году зафиксировано очень сильное падение выпуска продукции...

— Ситуация в этом секторе самая тяжелая из всех подотраслей обрабатывающей промышленности. Если взять данные за январь-ноябрь 2016 года, то в целом стройматериалы показали 92,6% к аналогичному периоду 2015 года (см. таблицу — Ред). Ниже не упала ни одна отрасль, а есть даже те, которые показали рост: химия, пищевая промышленность и др.

Производство отдельных видов строительных материалов

Источник: Росстат

Это же самый настоящий обвал. И он свидетельствует только об одном: что производители стройматериалов (которые, кстати, в отличие от строителей, могут работать на склад) не ждут от стройки акцентированного роста деловой активности и добрых вестей в целом.

И самих строителей в этом обвинить трудно: просто стройка как никакая другая отрасль зависит от спроса на свои услуги. Нет денег у населения — нет строительства жилья, нет денег у государства и корпоративного сектора — нет производственного строительства.

— Однако в 2016 году, худо-бедно, но 80 млн «квадратов» жилья построили…

— Да, Росстат отчитался именно о такой цифре. А был бы спрос — построили бы и все 100, и 110 млн. Ведь сейчас главная проблема —  не как построить, а как продать.

— Значит, стройке надо ждать, когда задышит экономика в целом, сбалансируется бюджет, повысятся доходы и платежеспособный спрос. А что в этих условиях делать строителям: как повысить свою эффективность и оптимизировать бизнес? Ведь если сейчас разогнать все кадры, то не факт, что их удастся собрать, когда они вновь реально потребуются...

— В том-то и дело! Это может обернуться очень большими проблемами. Предположим, экономика выйдет из нынешнего стресса к концу 2017-го — началу 2018-го года. Население вновь начнет зарабатывать, заинтересуется жильем, и весь этот отложенный спрос обрушится на строителей. А у тех — проблемы с кадрами и техникой, поскольку в период кризиса и стагнации они уже оптимизировали численность работающих и сократили парк машин и механизмов.

Так вот, далеко не факт, что удастся быстро вернуть на стройплощадку грамотных, обученных строителей. Ведь часть из них уже будут задействована в неформальной экономике — на строительстве коттеджей, бань, гаражей и заборов.

А если отрасль не справится с платежеспособным спросом, то компании начнут задирать цены и при этом строить быстро, но некачественно. И что в результате получится, какие инфляционные прыжки начнутся на этом рынке — одному Богу известно.

В общем, через два-три года могут возникнуть большие проблемы. И думать об этом нужно уже сейчас.

— Что ж, посмотрим, сбудется ли этот прогноз. Георгий Владимирович, спасибо за интересный и высокопрофессиональный анализ ситуации в отрасли.

Беседу вел Андрей ЧЕРНАКОВ

Из Обзора экономической ситуации в строительном секторе экономики России в IV квартале 2016 г., подготовленного Центром конъюнктурных исследований НИУ ВШЭ

В IV квартале строительная отрасль в целом продолжила свой рецессионно–стагнационный экономический «дрейф» без акцентированных признаков выхода из подобной парадигмы развития в краткосрочном периоде.

Низкий спрос на услуги является основным фактором, лимитирующим деятельность строительных организаций. Строители пытаются, в том числе за счет демпинга и различных ценовых акций, поднять спрос на свои услуги. Однако у подобных маневров есть свой предел, выраженный уровнем рентабельности.

Дальнейшее снижение цен неминуемо приведет к нулевой или отрицательной рентабельности со всеми вытекающими последствиями в виде банкротств строительных организаций, что, кстати, и происходит в настоящее время, или, в лучшем случае, непредсказуемом слиянии компаний.

Уровень загрузки производственных мощностей по сравнению с III кварталом снизился на 2 п. п. (60%). Столь низкое значение показателя наблюдалось последний раз в начале 2012 г.

В строительной отрасли сохранилась тенденция к сокращению численности занятых. Так, доля предпринимателей, сообщивших о сокращении численности работающих в своих организациях (26%), вдвое превосходила долю тех, кто увеличил штаты (13%).

Из 498 объектов, предусмотренных федеральной адресной инвестиционной программой в 2016 г., по состоянию на январь-октябрь введено на полную мощность лишь 43. Просроченная задолженность по кредитам банков и займам в строительстве в сентябре достигла 53,4 млрд руб., что составляет почти 15% от общей задолженности за этот период по экономике в целом.

Крайне слабую динамику в последнее время демонстрирует промышленная отрасль по производству строительных материалов.

Сокращение спроса на строительные услуги и снижение рентабельности строительных организаций приводит к дефициту квалифицированных подрядчиков. По данным РАСК за первое полугодие 2016 г., финансово несостоятельными было признано 1 608 стройкомпаний. При этом, исходя из результатов предпринимательских опросов, на строительном рынке сегодня функционирует 17% организаций, находящихся в предбанкротном состоянии.